— Это Великая гробница, — пояснял Алисе и Герману их бородатый гид, указывая рукой вниз, — а это ритуальный двор. Народ, который жил здесь, создал задолго до нашей эры мощное теократическое государство. Мы полагаем, что он являлся прародителем всей протоамериканской культуры… Большая пирамида напоминает аналогичные сооружения ацтеков, так называемые теокилли, но сходство лишь внешнее. На самом деле конструкция и планировка пирамиды и города совершенно иные…

Алиса почти не слушала пояснений. Она жадно вглядывалась в очертания древних сооружений. Странное чувство охватило ее. Казалось, что она уже была здесь, что вернулась в хорошо забытый, но все же очень знакомый мир. В ушах рефреном звучал далекий ритмичный крик толпы:

«Аоа-ту… Аоа-ту… Аоа-ту…»

Но, может быть, это просто от волнения пульсировала в голове кровь?

Внезапно Алиса сказала:

— Вон там, у Великой гробницы, пятнадцать зеленых. Но они не вольны себе. Все решит красный.

Девушка сама не поняла, что это значит. Она не знала, как вырвались у нее эти слова. Герман с удивлением посмотрел на нее, а археолог пришел в восторг.

— Вижу, — сказал он, — вы всерьез интересуетесь нашей наукой. Моя статья о находке только что увидела свет, а вы уже в курсе. Достойно уважения, что такая молодая сеньорита читает специальные журналы по археологии.

— О чем вы говорите? — удивился Герман, потому что на самом деле это он всерьез интересовался археологией.

— Это выдающееся открытие! — вдохновенно пояснил ученый. — Мы раскопали тайник, в котором находились пятнадцать фигурок из нефрита и одна гранитная. Очень интересная композиция. Но самое любопытное, что тайник кто-то недавно вскрывал. Однако ничто не тронуто и вход в пещеру аккуратно заделан…

Алиса еще раз окинула взглядом унылый пейзаж древнего города. Стараясь унять странное волнение, взяла за руку Германа. С непонятной самой себе тоской сказала:

— Что ж, нам пора…

Прощаясь с Алисой, Рауль протянул ей пакет. Сказал тихо, но значительно:

— Здесь семена. Вы сможете вырастить на родине растения, которые цветут только здесь, в Мексике. Но у вас все получится. Они зацветут и всегда будут напоминать вам о родине. О нашей родине. И еще… — Рауль запнулся, — в минуту, когда вам будет тяжело, тоскливо, эти цветы помогут.

— Помогут? — заинтересовалась Алиса. — Но как?

— Ваша душа подскажет, как их использовать, когда наступит нужный момент. В тот миг вы будете знать… Для всех остальных людей цветы могут быть опасны, но для вас нет.

— Спасибо, я обожаю цветы! — обрадовалась Алиса.

Рауль поклонился, отдавая пакет.

— Это подарок от всех нас, — со значением сказал он.

— От вас и Диего? — спросила Алиса.

— Да, от меня, от Диего и еще от сеньора Эррероса. А, главное, от сеньора Диаса.

Алиса с нежностью посмотрела на сверток.

— Прекрасно, — улыбнулась она, — передайте привет всем, кого я уже не успею увидеть. Особенно сеньору Диасу. И еще… Скажите ему, что я очень-очень люблю цветы.

— И цветы вас любят, — улыбнулся Рауль.

ГЛАВА 32

Ожидая в аэропорту Мехико рейс на Москву, Алиса думала о Германе. Она ни минуты не сомневалась, что в Ленинграде их знакомство продолжится, обязательно перерастет в нечто большее. Только что расставшись, она уже предвкушала встречу.

«Никто, никто не сможет помешать этому!» — уверенно думала она, даже не подозревая, откуда черпает эту странную уверенность.

Накануне они с Германом проговорили у ее дома почти до полуночи. Слова лились и лились, не в силах передать переполнявшие их ощущения. Сладкое чувство обретения друг друга обволакивало их. Герман поклялся обязательно позвонить Алисе, как только прибудет в Ленинград. И теперь она себе твердила: «Позвонит! Обязательно позвонит!»

Диктор на двух языках объявил посадку на рейс.

Алиса наскоро попрощалась с отцом, чмокнув его в щеку, и быстро, не оглядываясь, прошла к выходу из терминала. Перехватив сумку, неловко уронила билет, наклонилась, но билет исчез.

— Вот, пожалуйста… — раздался знакомый голос. Подняла глаза — перед ней, улыбаясь, стоял Герман.

— Ии-я, — взвизгнула Алиса, бросаясь ему на шею. — Ты как здесь оказался?

— Решил, что без тебя мне нечего делать в этой стране, — серьезно ответил он, глядя на Алису с немым обожанием.

— И что? — растерялась Алиса, не зная, как его понимать.

— Лечу с тобой, — ответил Герман и добавил:

— Богиня.

— Ваш кофе, сеньор.

Крахмальная стюардесса остановилась перед пожилым мужчиной в дорогом костюме.

Его бритая голова маячила над креслом впереди Алисы. Девушка выпустила руку Германа. Напряглась. Прозрение пронзило ее молнией.

«Жрец храма Белого Ягуара!»

Она все вспомнила!

Все!

Подалась вперед.

— Сеньор Диас! — воскликнула она, глядя в бритый затылок пожилого господина.

Мужчина обернулся. Совершенно незнакомое удивленное лицо.

— Извините, — пролепетала Алиса, — извините, я ошиблась.

На лице ее было написано горестное разочарование. Она откинулась в своем кресле, застыла, бессмысленно глядя перед собой. Озадаченный Герман тихо гладил ее руку.

— Скажи, — вдруг спросила она, — а ты мог бы любить бессмертную девушку?

— Как это — бессмертную? — удивился Герман.

— Ну-у, ну-у… бессмертную, как богиня. Герман поцеловал кончики ее пальцев.

— Я уже такую люблю, — серьезно ответил он. — И я готов на нее молиться. Всю жизнь!

Он сказал это так искренне, что Алиса успокоилась. Положила руку на сумочку, ощутив сквозь тонкую лакированную кожу сверток с семенами, подаренными сеньором Диасом. От подарка шло необычайно ласковое тепло. Оно вселяло уверенность. Оно дарило ощущение непобедимости. Это окончательно успокоило Алису.

Мы с Фаиной были поражены, слушали и обменивались изумленными взглядами. Алиса же рассказывала так эмоционально, с таким вдохновением, что я только диву давалась: откуда столько фантазии у нее? Столько страсти!

— «Сеньор Диас!» — закричала я, вздрогнув от ужаса, но этот бритый господин обернулся и оказался незнакомым человеком. Я прижалась к Герману и снова пережила ту страшную ночь. Я все вспомнила. Как это было ужасно! Я увидела себя словно со стороны, на жертвенном алтаре, распятой золотыми цепями. Я все вспомнила. Все. Если бы вы знали, как это страшно! Мне до сих пор иногда снится звездное небо, в которое я смотрела тогда. Большая Медведица в самом зените… А ведь у нас так не бывает… Только в Мексике… И этот черный обсидиановый нож, взметнувшийся надо мной…

Речь Алисы стала бессвязной.

— Фаня, — прошептала я, — по-моему, у тебя появилась новая пациентка.

Алиса услышала меня и скомкала свой рассказ. Вздохнула, стряхивая с себя воспоминания, сказала:

— Ну вот, девочки, теперь вы все про меня знаете. Ладно, пойду ванну приму. Как все-таки хорошо, что мы с Германом помирились.

Она сладострастно потянулась и выпорхнула из спальни.

Мы с Фаиной снова переглянулись.

— Ты ей веришь? — спросила я.

— Вообще-то я слышала, что в Мексике Алиска попадала в какие-то передряги, — пожала плечами Фаина. — Точно сказать могу лишь одно: с Германом Алиска в Мексике познакомилась. Он собрался жениться на Нюрке и поехал испрашивать разрешения у отца, там-то и подцепила его Алиска. Ей единственной Нюрка жениха своего не показала. Представляешь, как она рвала и метала, когда Герман вернулся с Алиской?

Я рассердилась:

— Да не это интересует меня! Что она за сказки нам здесь плела? Вот что интересно! Фаина развела руками:

— Ну, мать вашу, я не знаю. Эти сказочки… Удивительно, что она их знает наизусть. Причем она ведь декламировала их на совершенно незнакомом языке и только потом перевела. Да еще и удивилась, что мы ее тарабарщину не понимаем. Редкостная ритмика у этих притч. Медитативный текст, это я как психиатр говорю. Есть теория, что во время стрессовых ситуаций тексты, построенные по особому принципу, гипнотические, действуют с необычайной силой. Рассказ Алиски косвенно подтверждает это. То ее топят, то с горы без тормозов спускают, то ограбление устраивают, а потом эту ерунду рассказывают… Все сходится.